Следователь Ислям Якупов: «Любое преступление можно раскрыть»

Ислям, расскажите, как вы попали на работу в следственный комитет?

В 2011 году я закончил Саратовскую государственную академию права, институт юриспруденции, потом был призван в ряды российской армии. Отслужил год и уже в сентябре 2012 года поступил на службу в следственный отдел по Печоре.

Почему вы приехали в Коми, а не остались там, где учились?

Желающих устроиться на работу в следственный комитет всегда много, в каждом субъекте существует кадровый резерв. Например, там, где я родился — в Пензенской области — очередь в резерв очень велика. Чтобы устроиться на работу на родине, мне пришлось бы ждать не год и не два. Про возможность попасть в Коми я узнал еще во время учебы в вузе. Кадровый отдел республиканского управления приезжал к нам, сотрудники рассказывали про работу в Коми. Меня это заинтересовало еще тогда. Поэтому когда я закончил учиться и стал задумывать о трудоустройстве, то созвонился с отделом кадров, собрал необходимые документы, приехал и прошел все процедуры, установленные законом. То, что я попал именно в Печору, от меня уже не зависело, вакантные места были именно там.

Процесс трудоустройства в такую серьезную структуру был тяжелым?

Тяжело это или легко, зависит от уровня подготовки, которая у тебя имеется, причем как в теоретической, так и в практической области. В институте я неплохо учился, поэтому теория мне не так тяжело далась. Практических навыков я, конечно, не имел, но мне сделали скидку, сказав, что опыта я наберусь во время работы. На самом деле лично для меня все прошло довольно легко и безболезненно.

Вы приехали в другой регион, живете тут не так давно, семьи и девушки у вас здесь нет. Вам не одиноко? Не ощущаете психологического дискомфорта?

Я сам по себе человек жизнерадостный, грустить мне не за чем. Мне вообще не привыкать жить далеко от дома. Я родился в одном регионе - в Пензенской области. Я жил сначала в области, потом уехал заканчивать школу в саму Пензу. Затем переехал учиться в другой регион в академии, теперь здесь живу. Так что я матерый в этом плане, и родственники уже привыкли. И вообще мне в Коми и в Печоре понравилось. Мне не грустно и не одиноко, тем более что на это иногда просто нет времени. В свободное время я высыпаюсь и занимаюсь спортом: играю в теннис, в футбол, на коньках катаюсь. Кроме того, чисто бытовые вещи отвлекают — уборка, готовка.

Почему вы выбрали именно профессию следователя? Ведь вы могли стать адвокатом, получать больше денег.

Это вообще философский вопрос. Еще во времена студенчества, изучая дисциплины, в голове вырисовывались картины, кем бы я хотел стать — следователем, адвокатом, помощником судьи, а в дальнейшем и самим судьей. Когда я изучал уголовное право, уголовный процесс, криминалистику, я понял, что мне это интересно. Все в детстве смотрели фильмы про Шерлока Холмса, про Эркюля Пуаро, вот и мне в свое время показалась это романтичным. Это мне близко по духу — стоять на страже закона, привлекать к ответственности людей, которые его нарушили. Я и сам всегда жил по закону. Когда я стал работать следователем, я понял, что я не ошибся.

Многие следователи говорили мне, что романтический настрой проходит через год-полтора. Он у вас, видимо, все еще есть?

Это у каждого человека индивидуально. Конечно, представления о работе после того, как ты в нее включился, меняются, но я до сих пор не изменил своего отношения. Может, потому что я еще не так долго работаю, но пока ничего страшного я в своей профессии не вижу. Она мне интересна и с каждым днем мне хочется познавать ее все больше.

Что конкретно вам в ней нравится?

Нравится процесс распутывания клубка, сбор доказательств, изобличение виновных лиц. Нужно все расставить по полочкам. Вообще весь процесс должен нравиться.

Есть ведь не только работа в поле, но и заполнение бесконечных бумаг и отчетов. Это вас не утомляет?

Эта работа тоже нужна и, кстати, она в некоторой степени даже важнее: от грамотного составления процессуальных документов зависит дальнейшая судьба всего дела. Не могу согласиться, что это монотонная работа, в ней тоже есть своя динамика.

Вы общаетесь с не совсем приятными людьми — убийцами, растлителями, асоциальными личностями. Это оказывает влияние на вас? Вы стали циничнее, например?

Есть презумпция невиновности, только суд может определить, является ли человек преступником. Конечно, во время работы мы уже понимаем, что человек совершил преступление, но он все же остается человеком. Я стараюсь относиться к нему не предвзято, у него есть права. Циничнее от работы я не стал, это точно. Я скорее опыт жизненный приобретаю.

Как вы считаете, что вам нужно изменить в себе или какие навыки наработать, чтобы повысить свою квалификацию как следователя?

Решительность должна быть у следователя, внутренняя уверенность в том, что он делает. Главное, чтобы это не переросло в самоуверенность.

То есть вам нужно стать более решительным?

Нет, я не считаю, что у меня какие-то качества отсутствуют. И при этом я не считаю, что я идеал. Просто с опытом я буду развиваться в профессиональном плане, это логично.

Вы хотите навсегда связать свою жизнь со следственным комитетом?

Пока я себя не представляю адвокатом или еще кем-то. В настоящий момент я вижу себя только следователем. Я еще достаточно молод, чтобы задумываться об этом. Моя работа приносит мне удовольствие.

Какое уголовное дело в вашей практике запомнилось вам больше всего?

В 2013 году я расследовал дело по убийству и причинению вреда здоровью. Ситуация была неоднозначная — доказывать вину человека, совершившего преступление, пришлось исключительно с помощью судебных экспертиз. Показаний не было. В деле фигурировали три человека — обвиняемый в убийстве, погибший и получивший травмы. Прямых свидетелей не было, обвиняемый не признавался, погибший уже ничего не расскажет, а потерпевший не помнил, что произошло. Интересно было распутывать только на основании экспертиз.

Были какие-то дела, которые вам не хотелось расследовать по личным убеждениям?

Нет, не было.

Вы можете отказаться от ведения дела?

В уголовно-процессуальном кодексе есть основания, когда следователь может отказаться от ведения дела по определенным основаниям. Если я заинтересован в исходе дела, то я должен отказаться.

Вы когда-нибудь отказывались?

Нет, я человек пришлый, у меня тут заинтересованности вообще никакой нет, так что я брался за все.

Вы когда-нибудь испытывали давление во время расследования?

Нет, никогда. А что вы под давлением подразумеваете?

Угрозы, взятки, например.

Такого в моей практике не было и, надеюсь, не будет. А если будет, то этих людей тоже накажем.

Вы можете составить такой план преступления, чтобы его никто не смог раскрыть?

Любое преступление можно раскрыть, потому что наука и техника уже далеко шагнула. Я не смог бы придумать нераскрываемое преступление. Да и не было у меня таких мыслей (смеется).

Следственный комитет уже три года как самостоятельное ведомство и в последнее время набирает силу. Ему переданы несколько видов преступлений — экономические, преступления против детей и так далее. Как вы считаете, почему комитету передают столько функцией и правильно ли это?

Да, подследственность изменилась. Правильно это или не правильно — не мне решать, но, вероятно, государство решило, что нам можно доверять. Видна результативность и качество работы. Если говорить о детях, то это вообще главное, что есть в жизни. Государство, передав нам эту подследственность, показывает, что ему небезразлично подрастающее поколение.

Не считаете ли вы, что такая тенденция — передавать все больше видов преступлений комитету - нагружает и без того занятых следователей, что естественным образом влияет на качество работы?

Я думаю, что руководство понимает, что если расширяется подследственность, то расширяется и штат. В настоящий момент мы справляемся.

В федеральных СМИ иногда появляются скандальные публикации о сотрудниках комитета? Как вы считаете, престиж вашей профессии не угасает?

Я отслеживаю новости, но не припомню дел, где именно следователи следственного комитета были замешаны, может быть, это были сотрудники других правоохранительных органов. В любом случае, я считаю, что имидж следователя не изменился. Престиж профессии высок хотя бы потому, что студенты в вузах хотят работать именно в следственном комитете, а не в других ведомствах. Я считаю, что мы заслужили такое мнение. Я горжусь тем, что работаю в следственном комитете.

Беседовала Катерина Клепиковская