Делать то, что нравится, не думая о деньгах и славе – Олег Федоров

О творческом пути и жизненных принципах художник, родившийся в Коми, рассказал в интервью.

Известный российский художник, чьи картины есть в частных собраниях Михаила Жванецкого, Александра Ширвиндта, Ларисы Голубкиной и других известных персон, театральный деятель, музыкант, поэт, журналист... И это далеко не все ипостаси уроженца Коми. В минувшую субботу, 14 сентября, исполнилось 60 лет Олегу Федорову. 

Он является членом Союза художников России, Профессионально-творческого союза художников и графиков Международной федерации художников ЮНЕСКО, обладатель многих общественных наград. Полотна его кисти экспонировались на выставках в России и за рубежом. Состоялось более двух десятков его персональных выставок в разных странах: в Германии, Испании, Великобритании, США, Японии, Сингапуре, Южной Корее, Китае, Франции, Швейцарии… Работы О.Федорова есть в фондах музеев – московского, ярославского, чувашского. По какому-то недоразумению их нет в Коми.

Олег Петрович, как вы связаны с Коми и какие воспоминания о малой родине у вас сохранились?

Отец родом из Чувашии. Родители имели лесотехническое образование, поэтому в Коми и оказались. Наша семья жила в поселках Сыктывдинского района Мандаче и Пычиме в 1959-1966 годах. Мама, Валентина Ивановна Иванова, сажала лес в качестве лесотехника. Папа, Петр Федорович Федоров, был начальником лесопункта, занимался организацией лесосплава. Однажды отец чуть не утонул, его спасли рабочие.

Из Коми на родину отца меня увезли шестилетним ребенком, поэтому воспоминаний немного, но они яркие. Первое из них – очень много снега. Помню, как иду по заснеженному полю, обо что-то спотыкаюсь, присматриваюсь, а это кончики забора – так наметало. Дома в поселке (не помню, в каком именно) были двухэтажные, и первые этажи утопали в сугробах. Дети катались без санок с берега реки. Мне кажется, что я видел северное сияние. Также помню, что меня окружали очень приятные добрые люди, которые играли с нами, детьми (у меня был брат Юра на полтора года младше, сейчас его уже нет в живых). До сих пор вспоминаю, что нигде не звучал мат. Эти незнакомые для себя слова я услышал много позже, уже уехав из Коми.

Как обнаружилась ваша тяга к творчеству?

Благодаря маме. Она была разносторонне одаренным человеком, любила искусство. Однажды мы с ней приехали из Коми в Волгоград к ее сестрам и пошли в мастерскую к художнику. До сих пор помню этот чарующий запах краски. Мама выбирала картину для дома, а тем временем художник рисовал мне животных карандашом одной линией. Это было чудо! Увиденное и прочувствованное в мастерской произвело на меня неизгладимое впечатление. Через 10 лет, когда мне исполнилось 15, я начал заниматься художественным образованием и делал это около восьми лет: пошел в художественную школу в Чебоксарах, потом в художественное училище, затем на архитектурное отделение строительного техникума. В армии два года служил в военно-строительных войсках художником части (в год моего призыва началось введение советских войск в Афганистан, если бы был не в строительных войсках, возможно, оказался бы там).

После армии продолжил художественное образование, поступил в Московскую государственную художественно-промышленную академию имени Строганова по специальности «реставратор станковой и монументальной живописи». Нас учили писать иконы, делать фрески... Реставрация связана с химическими составами, а это не полезно для здоровья. К тому же работа реставратора связана с длительными командировками, а у меня уже была семья. Я занялся изготовлением и росписью панно в стиле народного промысла подмосковной деревни Жостово.

Затем учился у народного художника  РСФСР Бориса Михайловича Неменского по его авторской системе, созданной специально для факультета учителей изобразительного искусства. Ну а дальше начал преподавать сам.

Что считаете своим первым серьезным профессиональным успехом?

Лично для меня это был момент, когда в 15 лет я копировал Илью Машкова – «Натюрморт с лошадиным черепом». Я понял, что копирование позволяет ближе узнать художника, его манеру. Не зря копирование было развито в средневековых школах живописи, Леонардо да Винчи начинал с копирования.

А первый публичный успех пришел ко мне еще в советское время. В 1990 году в Центральном выставочном зале «Манеж» у Кремля прошла первая большая публичная  выставка полуофициального, но авторитетного Городского комитета художников-графиков под названием «Малая Грузинская, 28». Из сотен работ у меня первого купили картину.

Я пробовал себя в разных направлениях. Делал и авангардные работы, но мне это показалось не очень серьезным занятием. Поэтому остался в реализме с импрессионизмом – в традициях достаточно мажорной московской школы живописи.

Пишу в основном натюрморты, и большей частью – с цветами. Делал и портреты, и пейзажи, и жанровые полотна. Еще в 1989 году, когда я шел по категории «молодой перспективный художник», мои фантазийные работы «Цветы с морем» и «Натюрморт с рыбками» были закуплены Чувашским государственным художественным музеем. Четыре мои картины на библейские темы находятся в Госреестре музеев Государственного каталога Музейного фонда Российской Федерации, периодически выставляются.

Ваше творчество как-то представлялось на малой родине?

Мои работы продавали в Центральном доме художника на Крымском валу, 10. Однажды кто-то из посетителей обратил внимание на буклет, где было написано, что я родился в Коми. Спросили, где именно. Оказалось, что мною заинтересовались сотрудники одного из музеев Коми. Наметили сотрудничество, но связь прервалась. Поэтому моих работ в музеях республики, к сожалению, нет, и здесь я не так широко известен.

Но мне республика интересна, слежу за ее новостями, особенно театральной жизни – как оказалось, она здесь очень активная.

Насколько востребованы ваши произведения?

Я не застал госзакупки – был еще молодым художником, а покупали в основном у известных. Но всегда был активно востребован на художественном рынке, даже когда работал на производстве – делал жостовские панно – они не залеживались. Процентов 15 моих картин покупают за границей, остальные – в России и странах СНГ. Во время интернет-аукционов  интересно наблюдать, какая цена на картину окажется в результате – я достаточно азартный человек. Ставлю и доступные цены – и рад, если кто-то сможет себе позволить живопись, считаю это своего рода благотворительностью. Некоторые коллеги меня ругают, что сбиваю цены. Но в нише, которую я занимаю – художник цветов – довольно много предложений. Хотя, конечно, предлагаю и жанровые сцены. На моих выставках есть и картины, не предназначенные для продажи. Стараюсь делать только то, что мне нравится. И очень хорошо, если это нравится кому-то еще.

Есть специальные рамки, маятники, которые замеряют исходящую от картины положительную энергию. На моих работах она почти всегда зашкаливает. Такие вот объекты для получения ресурса, которые помогают жить.

Ваши работы есть и в частных коллекциях. Связаны ли с этим какие-то истории?

Я делал эскизы знака «10 лет малому бизнесу в России». Знак, выполненный в серебре с золотом, и одна из моих картин через близкого к правительственным кругам коллекционера были подарены Виктору Черномырдину. Другая картина каким-то образом оказалась в службе подарков президента – при Владимире Путине. Однажды знакомый сказал мне: «Смотри: по первому каналу показывают, как твою картину Путин дарит Валентине Терешковой…»

Еще в советское время был интересный случай с Михаилом Жванецким. Очень люблю этого автора и исполнителя и как-то сказал организатору его концертов, что хочу в знак почтения подарить маэстро картину. Нам устроили встречу, и я предложил Михаилу Михайловичу полотно на выбор. В итоге у нас состоялся творческий обмен – в ответ он прочитал свои рассказы из новой книжки. Выступал в течение полутора часов - перед двумя зрителями. Это был концерт на московской кухне.

Был и другой значимый для меня случай. В начале девяностых годов бурно развивалось сотрудничество между российским и американским бизнесом. В 1993 году наша страна запустила ракету в сторону США через ближний космос с военного космодрома. Недалеко от города Сиэтла в океане приводнилась  капсула с посланием от российского бизнеса американскому. В этой капсуле  была и моя небольшого размера картина под названием «Россия», о чем я получил сертификат от начальника военно-космических сил России. Этот вид оригинального сообщения между двумя странами благословил патриарх Алексий II. На встрече в его резиденции я подарил ему картину с цветами... 

Вы упомянули знак «10 лет малому бизнесу в России». Какие еще дизайнерские проекты в вашем послужном списке? 

Эскиз памятной медали «275 лет основания Горного дела в России», подготовил альбом рисунков, посвященный этому событию. А еще я автор дизайна двух кафе в Москве. Одно из них – на Садовом кольце напротив МИДа, там сделал примерно 25 квадратных метров росписи.

Интерьер, декорации… Это связывает вас с театром? 

Театр вошел в мою жизнь раньше, чем живопись. В 11 лет я начал заниматься в школьном театре в Чувашии. Какое-то время работал монтировщиком сцены драмтеатра в Чебоксарах. До сих пор учусь в театральных школах – сейчас это школа Николая Демидова (друга и продолжателя дела Константина Станиславского, редактора его последней книги «Работа актера над собой»). Буду играть главную роль: Ильина в пьесе «Пять вечеров» Александра Володина. 

Вы ведь имеете отношение и к телевидению, кино...

Да, в 2014 году снялся для Первого канала в сериале «Кураж» про Аллу Пугачеву – о периоде ее замужества за Александром Стефановичем. Александр Борисович уже знал меня как художника и даже заказал мне свой портрет (раньше его писал только Никас Сафронов). Моя работа Стефановичу понравилось, и он попросил сделать портрет его друга актера Евгения Герасимова – к юбилею. Тогда Евгению Владимировичу подарили портреты три художника – Александр Шилов, Н.Сафронов и я. 

Потом А.Стефанович узнал, что я фотографирую, спросил, умею ли обращаться со старыми камерами типа «Зенит». В сериале «Кураж» есть роль фотографа «Мосфильма» Славы, за три дня до начала съемок меня не нее пригласили. Роль без слов, но мне было очень интересно посмотреть на кухню кино. И, кстати, неплохой гонорар мне заплатили. Каждый вечер после съемки раздавали конверты с деньгами, и никто не знал, сколько тебе положили. Однажды меня вызвали на съемки, я провел на площадке целый день, но не был задействован. Однако в конце съемочного дня получил деньги. Такое правило: вызывной лист пришел – иди получай.

Еще снимался в короткометражке – курсовой работе студента ВГИКа, ее автору я показался подходящим по внешним данным. Это была моя единственная главная кинороль. Также снимался в эпизодах у своих друзей, которые делают небольшие фильмы. На сайтах есть биографии актеров, я иногда там встречаюсь.

Вы сказали, что фотографируете...

Да, и научила меня этому опять-таки мама. Помню свой первый фотоаппарат – «Смена», который впервые взял в руки в Коми. Один из моих самых ранних снимков сделан на Вычегде. Потом какое-то время я занимался журналистикой и сопровождал публикации собственными фото.

Я прошел школу юного журналиста при республиканской газете Чувашии «Молодой коммунист». Мне было 16 лет, когда в этом издании опубликовали мою первую статью. Тогда же вышла и первая публикация обо мне – в многотиражной газете при трикотажной фабрике.

Помню свою практику в газете: попросили написать письмо – что-то оптимистичное, возможно, философское, поднять какой-то вопрос, чтобы потом развернуть дискуссию. Я изложил проблему, мое письмо было сокращено на треть: философскую часть убрали, социальную оставили… После школы юного журналиста национальным кадрам давали направление на журфак в МГУ, но я не дошел до него… Была еще возможность поступить в Чувашский государственный университет на отделение филологии, но живопись перевесила. 

Прошло лет 35, и я вспомнил свой журналистский опыт. По предложению друзей из «Литературной газеты», «Независимой газеты», других авторитетных изданий стал освещать жизнь художников, события, связанные с театром, делать рецензии на кино. Делал фотографии для представительских фотоальбомов по заказу МИД РФ.

Интернет упоминает вас и как музыканта, поэта…

Это увлечение тоже из детства. Папа играл на гармони, а мама очень хорошо пела. Помню великолепные домашние концерты, на которых исполнялись народные песни. Я тоже иногда пою. Не так давно был в международном театральном фестивале в Белоруссии и там пел песни на английском языке. Народ подпевал.

В 16 лет я попробовал играть на гитаре. Лет в 40 обменялся знаниями с одним из своих знакомых – я учил его рисовать, а он меня – играть на гитаре. Я сразу начал с того, что сочинял музыку на стихи поэтов серебряного века. Сложно сказать, что я пишу песни. Просто очень люблю литературу, и, может быть, у меня есть так называемый внутренний слух: слышу музыку, заложенную в стихах, хорошие стихи всегда музыкальны. В 2008 году совместно с музыкантом Дмитрием Грязновым основал бард-рок группу «АртХод», как вокалист и композитор записал в домашней студии три СD-альбома, все они уже разошлись. Первый альбом я собирал из творчества необычных авторов – Нестора Махно, Людмилы Петрушевской, больше известной как писатель и драматург. Другой альбом – на стихи Захара Прилепина из книги «Грех». Эти песни он слышал, оценил и предложил при случае их «отметить». Третий альбом – на стихи Иосифа Бродского. Показывал тем, кто знал поэта лично. Они говорили, что Иосиф Александрович был категорически против, чтобы на его стихи писали музыку. Насколько я знаю, любой поэт против этого, поскольку чужая музыка всегда будет противоречить его внутреннему слуху, ритму. 

Сам пишу поэтические тексты только «по случаю», к какой-нибудь дате. Но это не стихи, а красивая «рифмоплетенка». Вот недавно меня попросили написать гимн международной арт-терапевтической конференции, и так как я сам в теме, вышло неплохо. Исполняю свои произведения сам. На мой юбилей будет концерт, и я приглашу музыкантов «АртХода», которые будут сопровождать мое исполнение.

К юбилею будут и другие мероприятия, например, выставка некоммерческой графики – некие поисковые моменты. 

Одно из направлений вашей деятельности – организация досуга пенсионеров. В чем заключается работа?

В свое время я был директором окружного выставочного зала «Ходынка». Рядом с ним располагалось четыре центра соцобеспечения. Такое соседство направило меня в социально-культурную стезю. Мне было интересно этим заниматься, я начал писать педагогическую диссертацию «Синтез искусств в условиях социально-культурного центра». Позже была создана городская программа «Московское долголетие», ее организаторы обращались ко мне за методической помощью. Моя авторская методика основана на довольно интенсивном времяпрепровождении пенсионеров: в один день занимались танцами, театром, рисовали, писали стихи, а в конце пели хором. Я даже придумал термин – «интенс-арт-терапия» – небольшой положительный стресс.

С моей стороны эта деятельность была добровольной инициативой, которую мне затем предложили развивать в 20-ти выставочных залах Москвы, но к тому времени я уже ушел из департамента культуры Москвы, поэтому не стал этим заниматься.

Сейчас работаю с детьми – в детских театрах, творческих лагерях. В прошлом году в Пермском крае ставили спектакли на произведения русских художников: «Девятый вал» Айвазовского, «Тройка» Перова и «Неравный брак» Пукирева. Дети сочиняли спектакли на эти темы, получалась живая история. Как результат – дети учатся общаться, у них развивается воображение, внимание. 

С прошлого года включил в арт-терапию кино, как режиссер и продюсер снял четыре небольших ролика. Провожу мастер-классы по арт-терапии с соцработниками и психологами. Все это не входит в мои прямые обязанности свободного художника и «предпенсионера». Но действенный патриотизм во мне живет с комсомольской юности: сделай для страны то, что никто кроме тебя не сделает, здесь и сейчас, не думая о деньгах и славе.

 

Фото из архива О.Федорова

Юлия Чупрова