Адвокат Михаил Жилин: «Обвинение Брагина в коммерческом подкупе – несостоятельно»

Представитель депутата уверен – оснований для содержания Михаила Брагина под стражей нет.

Михаил Васильевич, что удалось установить за два месяца, пока Михаил Брагин был под стражей?

Основанием для выбора такой меры пресечения, как содержание под стражей, стало обвинение по части 4 статьи 204 Уголовного кодекса («коммерческий подкуп»): якобы он получил деньги от кандидатов в депутаты за гарантированную возможность стать депутатом совета Сыктывкара. Но показания моего подзащитного полностью подтверждаются показаниями этих кандидатов, что деньги предназначались для ведения избирательной кампании. Оба кандидата – члены ЛДПР, выдвигались именно от этой партии. Они высказали желание помочь финансово для более эффективной агитации. Два транша по 500 тысяч рублей от одного из них поступили в полном объеме на избирательный счет: один он внес через свою фирму, второй в виде 7 тысяч долларов передал супруге Брагина для перевода в российскую валюту. Сделав это, она передала деньги финансовому уполномоченному, которая внесла сумму в полном объеме также на избирательный счет. Деньги лично Брагин не получал, они поступили как добровольное пожертвование в избирательный фонд и потрачены на предусмотренные законом цели.

А как было в случае со вторым кандидатом?

В случае со вторым кандидатом С. также подтверждается, что эти деньги были предназначены в избирательный фонд, просто она эти деньги не внесла, а передала без согласия Брагина их общей знакомой, которая выступила в качестве доверенного лица. Просто как раз в это время С. находилась на лечении в Москве и действовала через знакомую, которой полностью доверяла. Еще раз подчеркну - деньги находились у третьего человека. Из распечатки телефонных разговоров следует, что Брагин просил эти деньги быстрее внести на счет, чтобы использовать их в период выборной кампании для изготовления и распространения различных плакатов, агитационной продукции. Однако кандидат в депутаты так и не внесла эти деньги, видимо, посчитала слишком рискованным такое вложение. Из телефонных разговоров следует, что под конец избирательной кампании по телефону Брагин сказал, что поздно, деньги уже не нужны, поэтому в последующем деньги вернулись к своему владельцу. В уголовном деле имеется расписка, по которой кандидат в депутаты С. получила назад денежные средства и претензий не имеет. Поэтому обвинение в коммерческом подкупе несостоятельно. Эти деньги Брагин и не хотел брать, и не пытался. Задача была использовать их для проведения полноценной избирательной кампании кандидатов в депутаты.

Если нет состава преступления по самой тяжелой статье, почему не меняют меру пресечения на более мягкую?

Основание для содержания под стражей – это, конечно, часть 4 статьи 204 Уголовного кодекса, наказание по которой предусматривает до 12 лет лишения свободы. Состава преступления, как я вам объяснил уже, нет, но следствие не желает прекращать в этой части уголовное преследование, данная статья ему и вменяется, чтобы Брагина как можно дольше содержать под стражей, подтверждением является решение суда продлить меру наказания в виде заключения под стражу. Мне, конечно, детали мотивов следствия неизвестны, но тем не менее политический мотив просматривается. Брагин был арестован через несколько дней после публичного заявления о своем намерении участвовать в выборах главы Коми. Поэтому, одна из версий защиты – его пытаются не допустить к участию в этих выборах. Следствие по делу может продолжаться бесконечно, а человек под стражей может провести до полутора лет.

Вы считаете, что следствие игнорирует презумпцию невиновности?

Она, по сути, и не работала никогда в России. К сожалению, при избрании меры пресечения и при ее продлении суд не рассматривает вопрос о виновности или невиновности человека в предъявленном обвинении, и если следствие посчитало необходимым продлить расследование по тяжкой статье, то это - формальное основание для продления ареста. Несмотря на то, что в материалах по продлению содержания под стражей были представлены доказательства о том, что коммерческого подкупа не было.

Есть вероятность того, что мера пресечения будет изменена?

Из своей судебной практики могу сказать, если человек вину свою признает, то тогда могут смягчить меру пресечения. А все основания в деле Брагина и подобных этому делах одни – следствие голословно указывает, что обвиняемый может сбежать, может помешать установлению истины, но никаких доказательств на это в материалах, представляемых следствием суду, не имеется. В том числе и по Брагину – нет никаких доказательств, что он может убежать, препятствовать следствию, что он может давить на свидетелей. Все свидетели допрошены, они дали показания, подтверждающие доводы самого Брагина. Он согласен сотрудничать со следствием. Потому что он считает и правильно считает, что ничего противозаконного в этой части обвинения не совершал. Следствие считает, что он брал эти деньги для себя, но документы и свидетели подтверждают, что деньги предназначались в избирательный фонд. Содержание под стражей – крайняя мера в уголовном законодательстве. Такую меру пресечения – изоляция от общества – применяют, когда человек опасен для этого общества. Кому опасен Брагин? Ни мне, ни вам. Никому. Он не насильник, не убийца. Мало того, по экономическим преступлениям обвиняемые, находясь на свободе, могут возместить ущерб. Находясь под стражей, этого сделать не получится. А ведь возмещение ущерба в экономических преступлениях может сыграть важную роль при вынесении приговора, назначении наказания.

Как вы можете оценить действия следствия?

Формально они действуют в рамках закона. Фактически, допустим, они в материалах дела для суда не показали расписку, а я прекрасно знаю, что один из свидетелей предоставил следствию расписку, в которой говорится, что кандидату С. деньги были возвращены. При этом подтверждаются доводы Брагина, что он посредником в этом не был. Эти деньги предназначались партии. Оба кандидата – члены ЛДПР, шли на выборы, хотели быть депутатами, в избирательной кампании нужны средства для ее проведения, чтобы тебя знали избиратели.

Но есть депутат, который уверяет, что его заставляли отказаться от мандата в пользу другого человека.

В чем тут вина Михаила Брагина? Этот депутат говорит, что Брагин к нему обратился с просьбой снять свою кандидатуру избранного депутата в пользу лица, который больше для партии сделал. Это не запрещено законом. Тем более такой вопрос требует согласования и утверждения в центральном аппарате ЛДПР в Москве. А там уж Брагин никак не мог повлиять на решение вопроса, у него нет полномочий. Поэтому обвинение не обосновано, не соответствует фактическим обстоятельствам.

Кроме коммерческого подкупа следствие обвиняет его в незаконной предпринимательской деятельности.

Там один эпизод квалифицируют по двум составам преступления. Мой подзащитный не отрицает участия в предпринимательской деятельности, но была ли она незаконна – другой вопрос. Он говорит, что эти действия он совершил, чтобы защитить свой бизнес, который у него хотели отобрать структуры, близкие к бывшему заместителю главы Коми Константину Ромаданову. Есть ли у следствия доказательства виновности моего подзащитного в этой части обвинения, мне неизвестно, все материалы я получу, когда следствие закончится, и у нас будет время ознакомиться с делом в полном объеме.

Защита бизнеса может служить смягчающим обстоятельством?

Мотивы совершения какого-либо действия всегда учитываются при вынесении приговора и определении наказания. То ли ты хочешь заработать, то ли хочешь сохранить то, что у тебя есть. Это разные вещи. По этим статьям у меня нет еще достаточных доказательств, что там нет состава преступления. Речь идет о продаже рекламных конструкций. Эти сделки были совершены добровольно, в интересах тех, кого следствие считает потерпевшими. Однако, по показаниям Брагина, эти «потерпевшие» заработали достаточно большие деньги при продаже конструкций, которые в ином случае пришлось бы сносить за свой счет, так как они не соответствовали нормативам, а сроки разрешения на размещение этих конструкций подошли к концу. И администрация бы их наверняка не продлила бы. Они прекрасно понимали, что лучше за большие деньги эти конструкции продать, чем потом их еще и сносить за свой счет. Они и не считают себя пострадавшими.

Если не будет пострадавшей стороны, получается, эти статьи тоже несостоятельны?

Да. Михаил Брагин частично признает – да, я эти действия совершил, вы только оцените правильно эти действия, есть состав преступления или нет. Но если в этих действиях нет состава преступления, то получится, что он вообще ничего не совершил. Вот этот вопрос надо еще выяснять, потому что на сегодняшний день у меня нет всех доказательств, например, показаний, которые давали якобы потерпевшие лица.

Судя по вашим словам, дело разваливается. Какие перспективы у Михаила Брагина? Насколько вероятен оправдательный приговор по этому делу?

По оправдательным приговорам интересная ситуация: в далеком 1937 году, который последнее время часто вспоминают, 20-30 процентов приговоров были оправдательными. Сегодня в Коми – 0,1 процента, в отдельные годы – до 0,9 процента. По делу Брагина перспективы для защиты положительные. Но при всей очевидности его невиновности для защиты, возможно, присутствует такой фактор, как политический мотив. Все будет известно точно, когда закончится следствие, и защите предоставят все материалы уголовного дела.